Неточные совпадения
— Да вы… меня… что же вы меня так…
пугаете? — проговорила она, улыбаясь, как
ребенок.
Ох,
дети мои,
пугает он меня этим!
Нехаева не уезжала. Клим находил, что здоровье ее становится лучше, она меньше кашляет и даже как будто пополнела. Это очень беспокоило его, он слышал, что беременность не только задерживает развитие туберкулеза, но иногда излечивает его. И мысль, что у него может быть
ребенок от этой девицы,
пугала Клима.
Рихтер говорит с чрезвычайной верностью: если
дитя солжет,
испугайте его дурным действием, скажите, что он солгал, но не говорите, что он лгун.
Пуще всего
пугало будущее
детей.
Крестьян и поселенцев и их свободных жен и
детей гнетет тюремный режим; тюремное положение, подобно военному, с его исключительными строгостями и неизбежною начальственною опекой, держит их в постоянном напряжении и страхе; тюремная администрация отбирает у них для тюрьмы луга, лучшие места для рыбных ловель, лучший лес; беглые, тюремные ростовщики и воры обижают их; тюремный палач, гуляющий по улице,
пугает их; надзиратели развращают их жен и дочерей, а главное, тюрьма каждую минуту напоминает им об их прошлом и о том, кто они и где они.
Сначала это наблюдение
испугало Максима. Видя, что не он один владеет умственным строем
ребенка, что в этом строе сказывается что-то, от него не зависящее и выходящее из-под его влияния, он испугался за участь своего питомца, испугался возможности таких запросов, которые могли бы послужить для слепого только причиной неутолимых страданий. И он пытался разыскать источник этих, откуда-то пробивающихся, родников, чтоб… навсегда закрыть их для блага слепого
ребенка.
Когда всё собрались к Полиньке вечером, на другой день после этого происшествия, она уже совсем поправилась, смеясь над своею вчерашнею истерикою и трусостью, говорила, что она теперь ничего не боится, что ее
испугало не внезапное появление мужа, а то, что он схватил и унес
дитя.
«Недаром тобой детей-то
пугали», — подумал Розанов, сидя спокойно и храня мертвое молчание.
К величайшему моему ужасу, я увидел, что это
ребенок, девочка, и если б это был даже сам Смит, то и он бы, может быть, не так
испугал меня, как это странное, неожиданное появление незнакомого
ребенка в моей комнате в такой час и в такое время.
— А какую же ты хочешь последнюю революцию? Последней — нет, революции — бесконечны. Последняя — это для
детей:
детей бесконечность
пугает, а необходимо — чтобы
дети спокойно спали по ночам…
— Вы робят наускоре обучайте; нам ведь только бы читать да писать умели. Да цифири малость. Без чего нельзя, так нельзя, а лишнего для нас не требуется. Нам
дети дома нужны. А ежели который стараться не станет, можно такого и
попугать. Вон он в углу веник — стоит. Сделайте милость, постарайтесь.
С этой стороны будущее
детей не
пугало Василия Федорыча.
— Assez, mon enfant, [Довольно,
дитя мое (фр.).] я вас умоляю; nous avons notre argent, et après — et après le bon Dieu. [у нас есть деньги, а затем, а затем бог поможет (фр.).] И я даже удивляюсь, что вы, с воз-вышенностию ваших понятий… Assez, assez, vous me tourmentez, [Довольно, довольно, вы меня мучаете (фр.).] — произнес он истерически, — пред нами вся наша будущность, а вы… вы меня
пугаете за будущее…
Я теперь как
ребенок, меня можно до смерти
испугать одною вот такою улыбкой.
Надо было видеть, с каким достоинством он расхаживал по городским улицам в сопровождении усталого конвойного,
пугая уже одним видом своим встречных баб и
детей, как он спокойно и даже свысока смотрел на всех встречавшихся.
— Это, что вы видите, — продолжал он, — кухаркин сын; всякий день, каналья, волочит ко мне после обеда гребень: «Дяденька, говорит,
попугай неприятелей». Соседки-дьячихи
дети, семинаристы, его научили. Прошу вас в комнату.
В это время за дверью кто-то запел медведя, как поют его маленькие
дети, когда они думают кого-нибудь
испугать...
Меж тем прошла в этом неделя; в один день Ольга Федотовна ездила в соседнее село к мужику крестить
ребенка, а бабушке нездоровилось, и она легла в постель, не дождавшись своей горничной, и заснула. Только в самый первый сон княгине показалось, что у нее за ширмою скребется мышь… Бабушка терпела-терпела и наконец, чтоб
испугать зверька, стукнула несколько раз рукою в стену, за которою спала Ольга Федотовна.
Испугал смотрительницу с грудным
ребенком: теперь, кажется, у нее пропало молоко…
И калоши текут, и борода как у разбойника, только
детей пугать; а если его обрить, то, пожалуй, и добряк, — только он сам никогда об этом не догадается.
Первое время петербургские
дети боялись сада, не решались заходить в глубину; и особенно
пугала их некая недоконченная постройка в саду, кирпичный остов, пустоглазый покойник, который не то еще не жил совсем, не то давно умер, но не уходит.
Его знали по целой Черниговской губернии, а в Дубовке, в Новозыбкове, в Клинцах, в Климовом посаде и вообще, где жили русские беспоповцы, его боялись как огня; матери даже
детей пугали им, как на Кавказе
пугали именем Алексея Петровича Ермолова.
— Что с тобою,
дитя мое?.. Что
испугало тебя? — спросил Соломон.
— Иов, — говорю, — меня не касается! Я на его месте сказал бы господу: не
пугай, но ответь ясно — где пути к тебе? Ибо аз есмь сын силы твоея и создан тобою по подобию твоему, — не унижай себя, отталкивая
дитя твоё!
— Убир-райтесь вы к черту, — завопил вдруг не своим голосом Вельчанинов, точно как бы что сорвалось в нем, — убир-райтесь с вашею подпольною дрянью, сам вы подпольная дрянь —
пугать меня вздумал — мучитель
ребенка, — низкий человек, — подлец, подлец, подлец! — выкрикивал он, себя не помня и задыхаясь на каждом слове.
И дики тех ущелий племена,
Им бог — свобода, их закон — война,
Они растут среди разбоев тайных,
Жестоких дел и дел необычайных;
Там в колыбели песни матерей
Пугают русским именем
детей;
Там поразить врага не преступленье;
Верна там дружба, но вернее мщенье;
Там за добро — добро, и кровь — за кровь,
И ненависть безмерна, как любовь.
«Дайра, восточная повесть», «Селим и Дамасина», «Мирамонд», «История лорда N» — всё было прочтено в одно лето, с таким любопытством, с таким живым удовольствием, которое могло бы
испугать иного воспитателя, но которым отец Леонов не мог нарадоваться, полагая, что охота ко чтению каких бы то ни было книг есть хороший знак в
ребенке.
Мальчика не
пугала серая толпа, окружавшая его со всех сторон в этой камере, — он привык к этим лицам, привык к звону кандалов, и не одна жесткая рука каторжника или бродяги гладила его белокурые волосы. Но, очевидно, в лице одиноко стоявшего перед отцом его человека, в его воспаленных глазах, устремленных с каким-то тяжелым недоумением на отца и на
ребенка, было что-то особенное, потому что мальчик вдруг присмирел, прижался к отцу головой и тихо сказал...
Венеровский. Что вы на меня смотрите? Я вам не скрою, Иван Михайлович, что вы мне прискучили своим криком. Поезжайте домой, — право, покойнее будет.
Детей больше здесь нет и
пугать некого.
Рога трубят ретиво,
Пугая ранний сон
детей,
И воют псы нетерпеливо…
Так, гордый собственным значеньем,
Своим нежданным появленьем
Детей пугает педагог...
Книги
ребенку — напрасная мука,
Ум деревенский
пугает наука...
Мы так умны, что стараемся уверить себя, будто все, чего трусим мы, трусим единственно от того, что нет в нас силы ни на что высокое, — стараемся уверить себя, что все это вздор, что нас только
пугают этим, как
ребенка букою, а в сущности ничего такого нет и не будет.
Дети очень интересовались подробностями страшных рассказов и напитывались этими страхами, а те, которые успели с ними достаточно освоиться, очень любили
пугать других.
О мечты! о волшебная власть
Возвышающей душу природы!
Пламя юности, мужество, страсть
И великое чувство свободы —
Всё в душе угнетенной моей
Пробудилось… но где же ты, сила?
Я проснулся
ребенка слабей.
Знаю: день проваляюсь уныло,
Ночью буду микстуру глотать,
И
пугать меня будет могила,
Где лежит моя бедная мать.
Пять, шесть олигархов, тиранов, подлых, крадущих, отравляющих рабов, желающих быть господами; они теперь выворачивают только тулупы, чтобы
пугать нас, как малых
детей, и чтоб еще более уподобиться своей братии — зверям, но бояться их нечего, стоит только пикнуть, что мы не боимся; потом против нас несколько тысяч штыков, которых не смеют направить против нас.
Ленивых и шалунов
пугала «букой» либо «турлы́-мурлы́, железным носом», что впотьмах сидит, непослушных
детей клюет и железными когтями вырывает у них из бока куски мяса.
Перед
детьми разворачиваются страшные картины возмездия,
пугая детские впечатлительные умы…
— Нина, что так долго? Как ты нас
испугала,
дитя мое! Где была ты? — ласково журил он меня дорогой. — Что с тобой? Как ты побледнела!
— Чудной ты человек, Семушка! Другие люди и посмеются, и небылицу какую расскажут, и песню споют, а ты — бог тебя знает, какой. Сидишь, как
пугало огородное, и глаза на огонь таращишь. Слова путем сказать не умеешь… Говоришь и будто боишься. Чай, уж годов пятьдесят есть, а рассудка меньше, чем в
дите… И тебе не жалко, что ты дурачок?
Пушкин, отправляясь в Болдино (в моем, Лукояновском уезде), живал в Нижнем, но это было еще до моего рождения. Дядя П.П.Григорьев любил передавать мне разговор Пушкина с тогдашней губернаторшей, Бутурлиной, мужем которой, Михаилом Петровичем, меня всегда дразнили и
пугали, когда он приезжал к нам с визитом. А дразнили тем, что я был
ребенком такой же «курносый», как и он.
Весь следующий день
дети ходили, как в воду опущенные. История с табакеркой не давала им покоя. Еще больше смущало и угнетало их совесть то обстоятельство, что Фридрих Адольфович не только не пожаловался на них отцу, но и с ними ни словом не обмолвился об их злой проделке. Поутру он долго укладывал свой чемоданчик, и они слышали, как он говорил
попугаю...
— Однако и провел же нас Фридрих Адольфович, — начал Сережа, когда смех
детей, а вместе с ним и
попугая, утих немного. — Он хотел скрыть от нас свое сокровище. Отлично провел, надо отдать ему справедливость.
Юрику не пришлось докончить своей фразы. Дверь с шумом отворилась, и в комнату вошли
дети: Сережа, Бобка и Мая с Митькой во главе. На руках Митьки билось и трепетало маленькое окровавленное тельце
попугая со свернутой набок и бессильно повисшей хохлатой головкой.
Девушку с европейским воспитанием
испугали бы в таком случае расчеты приличия, страх общественного мнения; она, пламенное
дитя Востока, боится только гнева, холодности своего владыки.
Матери новгородские стали
пугать им своих
детей, и последние делались тихи при произнесении рокового имени.
Он-то и не взлюбил маленького Витю, преследовал и
пугал его, так что
ребенок стал к нему чувствовать почти панический страх.
Матери стали
пугать ее
детей.